29.12.2020
В тени ковидных страстей и политических скандалов в исследовательской кабинетной тиши вызрела настоящая сенсация: установлен вероятный создатель первого древнерусского литературного произведения — фактически первый русский писатель — предшественник Пушкина и Толстого. Сенсационная гипотеза изложена в книге «Слово о полку Игореве» и его автор», вышедшей этим летом в издательстве «Согласие». «Культура» беседует с автором книги Александром Ужанковым.
Напомним, что в прошлом году в «Культуре» уже выходило интервью с профессором Ужанковым «Место сечи изменить нельзя», в котором он рассказал о том, как удалось установить автора «Слова» — игумена Выдубицкого Киевского монастыря Моисея, а также точный календарный отрезок написания великого произведения — зима 1200 года. Но исследователь не остановился на этом, отыскав и обосновав светское — до пострижения в монахи — имя автора шедевра. Все двести с лишним лет изучения «Слова о полку Игореве» оно лежало на самом видном месте.— Александр Николаевич, не заклевали вас другие исследователи за дерзновенность?
— Пока не получил ни одного аргументированного опровержения или возражения на эту гипотезу ни от своих коллег-филологов, ни от историков. Те, кто серьезно и давно занимается изучением древнерусской литературы и «Словом о полку Игореве», пребывают в некотором замешательстве: кто-то поздравляет, кто-то недоверчиво качает головой. Сразу скажу: изучение «Слова» требует осмысления огромного багажа накопленных ранее коллективных знаний, и мое исследование опирается на труды предшественников. Главными, конечно, надо назвать академика Бориса Александровича Рыбакова и профессора Наталью Сергеевну Демкову из Ленинградского университета. Каждое поколение понемногу продвигалось к раскрытию этой тайны. Одни целенаправленно искали автора, а другие не специально давали к этому «ходы».
— Как выглядят подобные «ходы»?
— Та же Демкова обратила внимание, что рассказ о гибели дружины князя Игоря из Киевской летописи (включенной позже в Ипатьевскую летопись) явно отвечает на упреки, содержащиеся в Переяславской летописи (включена в Лаврентьевскую летопись). Главным героем Переяславской летописи выступает Владимир Глебович Переяславский, обороняющий в одиночестве свое княжество от половцев после разгрома князя Игоря. Киевская летопись, напротив, защищает Игоря, отводит все упреки к нему, поскольку половцы и раньше нападали на южные русские земли. К этому добавлю, что и сам Владимир Переяславский за год до этого опустошил Новгород-Северскую землю Игоря Святославича и не раскаялся в этом. Поэтому набег половцев — это ему наказание Господне за нераскаянный грех. А вот князь Игорь в отличие от него раскаялся в своих проступках: и взятии на щит города Глебова у Переяславля, и в завоевательном походе к Дону великому не на защиту Русской земли, а ради славы земной. Уже в плену у половцев Игорь, осознав свою неправду, восклицает: «Се возда ми Господь по беззаконию моему, и по злобе моеи на мя... снидоша днесь греси мои на главу мою». Схожее отношение к князю Игорю проявляет и автор «Слова». В последующем развитии действия в «Слове» князь, как библейский блудный сын, возвращается к Богу.
— То есть, по вашему мнению, автор Киевской летописи и автор «Слова» — одно и то же лицо?
— Именно. Это игумен Моисей, который был и автором летописной статьи, и автором-составителем самой Киевской летописи (последнее убедительно доказано до меня). Любой филолог вам скажет, что создатель шедевра не может быть автором всего одного произведения. К нему он может идти всю свою творческую жизнь.
Это фрагмент статьи. Полностью смотреть по ссылке.
